Gipnoz ot drievnosti do nashikh dniei [1 - Rozhnov

Приведя доводы, неопровержимо разоблачавшие Мак Нейла, Брэд обращается к клевещущему на него священнику со следующими словами:«Имеется ли

здесь, после всего сказанного, какое-либо доказательство того, что вы были побуждаемы соображениями честности, правды и справедливости, предпринимая подобную атаку против меня, человека, который никогда не причинял вам зла? Поэтому я беру на себя смелость спросить, не сильно ли отдает ваше собственное поведение в данном случае влиянием «агентов Сатаны?».

Брэд не оставил камня на камне от порочащих его честное имя врача и ученого измышлений клерикала.

135

Большую же часть памфлета он посвятил защите естественнонаучного взгляда на гипноз, разоблачению мистических вглядов месмеристов, пропаганде лечебных возможностей гипнотического сна.

Чем дальше и глубже знакомится Брэд с гипнозом, тем больше убеждается он в том, какое острое оружие против мистики обретает наука в намеченном им материалистическом понимании этого явления. И он сам первый не дает этому оружию ни пылиться, ни притупиться. Снова и снова с неугасимым пылом борца за разум Брэд обращает это оружие и против старых, но все еще живых и против самоновейших мистических измышлений.

Он публикует специальную работу, посвященную разоблачению так называемых тайн магии и колдовства, где обстоятельно анализирует «чудеса» индийских факиров и йогов, показывая естественные причины некоторых необычных достигаемых ими явлений, кажущихся непонятными и поэтому воспринимаемых большинством людей как нечто сверхъестественное.

В 1852 году в работе «Магия, колдовство, животный магнетизм, гипнотизм и электробиология» Брэд пишет:

«Факиры и йоги вызывают у самих себя экстатический транс около 2400 лет в религиозных целях с помощью приема, совершенно аналогичного тому, который я рекомендовал своим пациентам для их само- гипнотизации, это так называемая продолжительная фиксация взгляда на кончике носа или другой части тела, или просто воображаемого предмета, в сочетании с сильным сосредоточением внимания и при задержке или замедлении дыхания». Брэд пишет, что до публикации своих первых трудов по изучению гипноза он ничего об этих способах самогипнотизации, употребляемых факирами, не знал, а когда наткнулся случайно на книгу, в которой об этом рассказывалось, то был рад увидеть в процедурах факиров и достигаемых ими результатах, конечно, не чудо, не ключ к тайнам потустороннего мира, а лишнее подтверждение правильности своих представлений о естественных причинах явлений, кажущихся необычными.

Брэд прекрасно понял, что предложенное им естественное понимание гипноза поможет разоблачению многих, насчитывающих тысячелетнюю давность суеверий, а также тех, что возникали на его глазах. В частности, Брэд одним из первых подверг критике с научных позиций только что начавший при нем входить в моду спиритизм.

136

Даже в самом горячем пылу борьбы с мистикой Брэд не оставляет главного дела своей жизни — глубокого исследования гипноза, изучения заключающихся в нем возможностей. В опубликованной в 1855 году научно-медицинской статье «Соображения о природе и лечении некоторых форм параличей» он обобщает свой личный опыт успешного снятия параличей функционального происхождения с помощью гипноза. Брэд — убежденный сторонник точки зрения, что мысль и чувство постоянно влияют на тело. Существует немало заболеваний (в том числе и так называемые функциональные параличи), причиной которых могут быть и испуг и внезапное тяжелое известие, длительное переживание и горькая тоска и т. п. В лечении таких заболеваний, считает Брэд, большую роль, роль целебного успокоительного средства, может сыграть гипнотический сон.

Но, оказывается, в гипнозе заключена и еще одна, вначале мало оцененная Брэдом возможность: загипнотизированного можно лечить словом, внушая ему мысль о возможном и быстром выздоровлении. Вот один из случаев. Усыпив гипнотическим сном больную женщину, ослепшую в результате испуга вначале на один, а спустя некоторое время и на другой глаз, Брэд уверяет ее, что болезнь излечима, хотя и не так скоро, как этого хотелось бы. С удивлением видит Брэд, что улучшение наступило уже после первого сеанса. Воодушевленный, он настойчиво продолжает лечение, каждый раз внушая больной, что настанет день, когда зрение возвратится к ней полностью. Таких примеров набирается в его лечебной практике все больше. Но как можно объяснить результаты этого лечения? Почему влияние слова на больного, погруженного в гипнотический сон, становится таким сильным? Почему таким способом удается иногда исцелять даже тяжелейшие, казавшиеся безнадежными заболевания? За счет каких именно физиологических процессов, совершающихся в организме загипнотизированного, это происходит? Об этом Брэду, как и о многих других интимных механизмах гипноза, остается только догадываться. И он выдвигает в качестве объяснения гипотезу о моноидеизме (от греческих слов: «монос» — один, «идея» — представление), или о состоянии охваченности одной-единственной мыслью. Это состояние, как думает Брэд, возникает у загипнотизированного в результате сосредоточения взора и ума на одном предмете. Вероятно, предполагает он, этому способствует то, что в гипнозе происходит невольная задержка

137

дыхания и замедление сердцебиения, благодаря чему меняется и состав крови, а измененный состав крови, в свою очередь, как-то влияет на состояние мозга.

Итак, предположения громоздятся на предположения, описания на описания... Однако надо сказать, что Брэд сам отлично отдавал себе отчет в том, как недостаточны эти умозрительные объяснения. После всех попыток понять самому и разъяснить другим глубинную механику гипноза Брэд откровенно признается: «Впрочем, относительно ближайшей причины гипнотических явлений наилучший план при настоящем состоянии знаний, по моему мнению, тот, чтобы собирать дальнейшие факты и оценивать их для лечения больных, теоретические рассуждения же отложить до будущего, когда у нас будет больший запас фактов, из которых можно делать выводы».

Как мы увидим дальше, дело оказалось гораздо сложнее, чем надеялся Брэд. Одно только увеличение числа фактов смогло дать немногое для понимания сущности гипноза. Факты копились горами, причем один интереснее другого, а суть дела оставалась неясна.

Кипучая, неутомимая деятельность Брэда при его жизни не принесла существенно ошутимых плодов. Его серьезнейшие научные труды прошли тогда почти незамеченными не только в Европе, но и даже в самой Англии, где они обратили на себя внимание только немногих дальновидных ученых. Лишь почти к концу жизни Брэда атмосфера отчужденности и скептицизма, которой он был окружен, несколько изменилась. Началом послужили лекции известного английского физиолога профессора Карпентера, в которых он с большим уважением отозвался о работах Брэда.

За пределами Англии первую попытку привлечь внимание к возможностям гипноза предпринял еще при жизни Брэда профессор медицинского факультета в Бордо Азам. Он попробовал сам заняться гипнотическими опытами, нимало не смутившись теми насмешками, которые, разумеется, не замедлили на него посыпаться. Вскоре он поделился полученными успешными результатами со знаменитым французским антропологом и хирургом Полем Брока. Брока, в свою очередь, поставил об этом в известность Французскую академию.

Обрадованный тем, что рожденное им детище — учение о гипнозе стало, наконец, предметом серьезного внимания, Брэд направил Азаму манускрипт, в котором обобщил важнейшие результаты всех своих работ. Од-

138

повременно с этим Брэд направил во Французскую академию свой главный научный труд «Нейрогипнология», хлопоча об издании его во Франции. Однако в те годы этому не удалось осуществиться. И ряд французских исследователей того времени, с энтузиазмом взявшихся за изучение гипноза, оказались не в курсе всего сделанного Брэдом; многие их открытия стали переоткры- тием того, что уже до них было найдено и описано.

Джемсу Брэду не довелось стать свидетелем первых успехов своего детища.

25 марта 1860 года Брэд умер. В этом же году во Франции выходит несколько книг, в которых рассказывается, правда, только в самых общих чертах, о его открытии, его методе вызывания искусственного сна и применения его в лечебных целях.

ПАРИЖ -НАНСИ.

ДИСПУТ КОЛЛЕГ

После смерти Брэда центр изучения гипноза переместился во Францию.

Первым продолжателем дела английского хирурга стал врач-практик из французского города Нанси Амвросий Август Льебо. Он всем сердцем предан медицине и горячо любит свое дело. Большинство его пациентов простой трудовой люд — виноградари, сапожники, портные, подмастерья, их жены и ребятишки всех возрастов. Да и сам Льебо, сын крестьянина, ничуть не уступает в трудолюбии своим пациентам. Двери его приемной открыты всегда и для всех. К нему обращаются со всевозможными недугами, начиная от острой зубной боли и кончая тяжелейшими расстройствами психики. Льебо никак не может пожаловаться на ограниченность круга своей врачебной практики. Наблюдая и сравнивая, стараясь всем, что только в его силах, помогать больным, усердно ища каких-то новых средств там, где, казалось, исчерпано все, Льебо давно уже подметил, что нередко таким могучим средством оказывается самое простое и доступное — доброе слово врача. Суметь найти подход к больному, утешить его и ободрить, вселить надежду — это уже много. А часто это прямой путь к выздоровлению. Его богатый практический опыт показывает, насколько тесна связь между